Кукла

Наступил день, когда она пригласила всех на день рождения. Восемь девчонок, и шесть мальчиков. Мы дети не из бедных семей и наша школа не обычная гимназия, а нечто близкое к тем школам, которые в Англии считаются элитарными. Наши родители могли себе позволить учить своих детей так, как надо, не отправляя за границу. Ольга, так звали "новорожденную", праздновала пятнадцатилетие. В старину - возраст совершеннолетия, когда девочка становилась девушкой на выданье. И, надо сказать, что Ольга вполне сформировалась для этого.
Как это часто бывает, имя вполне соответствовало и фигуре, и характеру. Веселая, вовсе не худенькая, с каштановыми, вьющимися волосами, ростом чуть выше меня, она выделялась из всех девчонок класса своей раскрепощенностью и свободой, хотя про каждого из нас нельзя было сказать, что мы скромняги. И вот, микроавтобус въезжает во владения ее семейства. Небольшой проезд среди сосен, по неширокой асфальтовой дорожке, слегка петляющей среди них, и мы на лужайке перед роскошным особнячком, как будто срисованным сюда из рекламного проспекта строительной компании.
Конец мая выдался теплым, день был сказочно приятным, а стол накрыт под навесом, недалеко от бассейна. Было весело, смешно и все резвились, на полную катушку. Особенно приятно было то, что бассейн оказался прогретым, и мы вдоволь плескались в голубой воде.
Наверное, вы уже поняли, что я был втайне влюблен в эту шалунью. Насколько я был тихим и чуть замкнутым на себя, настолько она была открыта и контактна. То, чего не хватает мне. Ольга часто подтрунивала со мной, и шутки ее порой были на грани фола, но я все прощал, никогда не сердился, и был просто счастлив, когда меня касалась ее рука. Сам же никогда не смел прикоснуться даже к ее куртке, разве что подносил за ней, к встречающей машине, сумку с книгами. В принципе у нас были ровные дружеские отношения, и я ни разу не дал повода заподозрить себя в тайном поклонении.
Зато дома у меня был большой альбом ее фотографий. Она никогда не видела их, поскольку снималось это с большого расстояния и так, чтобы не заметила, что снимаю. Мой аппарат с десятикратным зуммом позволяет делать крупные портреты с большого расстояния. И я старался, снимал, вкладывая в каждый снимок то, что прятал от всех. Если однажды она увидит альбом, поймет все и сразу. А я этого боялся, и совсем не хотел. Тайно обожал, мечтал прикоснуться губами к подолу платья и жестко скрывал свои чувства.
От веселого плескания в бассейне, когда, впервые увидел ее в купальнике, я совсем потерял дар речи и был не в силах отвести от нее глаза. Ох уж эти глаза! Хоть повязку черную носи, чтоб сердце оставалось спокойным. А оно предало меня, и она увидела это. Когда мы привели себя в порядок, обтерлись полотенцами, натянули на себя рубашки и брюки, Ольга, уже в платье, подошла ко мне и спросила, не хочу ли посмотреть, подарки от родителей и друзей.
- Ты такого еще никогда не видел.
Мы вошли в дом, на маленьком лифте поднялись на третий этаж, и она привела меня в свою комнату. Надо ли говорить, что творилось у меня внутри? Я весь, как натянутая струна, сжалось все, ничего не вижу, кроме ног впереди себя. . . .

Ног, к которым готов упасть, подол легкого, летнего платья, овевающего их. Как я хочу стать на колени и целовать все это!
Большая светлая, угловая комната с двумя окнами в разные стороны. На аккуратно заправленной кровати, на столе, на полу, везде лежат и стоят подарки. И что ей взбрело в голову показывать мне все это? Зрелище скорее для девочек, поскольку больше всего здесь нарядов, косметики, разных и больших, в том числе, удивительно красивых кукол, цветов и комнатных украшений. Среди всего этого разнообразия девичьих радостей, несколько в стороне стояло нечто высокое, укрытое легким покрывалом. Ольга стянула его, я увидел ее копию в полный рост, и остолбенел от того, насколько она была точна. Даже одета была в такое же платье, какое было на ней сейчас!
- Ну, как? - спросила она, встав рядом со своей копией в ту же позу, положив руки на бедра.
Я только промычал в ответ, пытаясь подтянуть отвисшую челюсть. И в этот самый момент раздался звонок мобильника. Она ответила, сказала мне, что просит простить, потому что ее зовут на минуточку к маме. Приехал кто-то из новых гостей, надо показаться.
- Ты подождешь здесь?
Я снова промычал нечто нечленораздельное, и она выпорхнула из комнаты. Стоял и смотрел на куклу Ольгу и не мог оторвать глаз. Обошел вокруг, слегка прикоснулся рукой к платью, потрогал волосы, и мне до боли захотелось прижаться лицом к подолу, поцеловать ножку, ручку этой волшебной копии. Полная иллюзия того, что это она сама. Когда еще будет случай реализовать свои тайные мечты? Когда еще я смогу наяву почувствовать то, что не дает мне покоя по ночам? И я стал на колени, и приблизился к ней вплотную, взял руками край платья и утонул в нем губами. Опустился ниже и нежно поцеловал туфельки, ножки, поднял голову, чтобы снова поцеловать платье, но подол зацепился, и я вдруг оказался под ним. Под светлым платьем была коротенькая комбинация, мягкого шелка, отороченная тонким кружевом. Я прикоснулся к ней губами и замер от наслаждения.
Целуя шелк, я понимал, что смотреть вверх нельзя, - запрещено: там то, что меня добьет. Но это было выше моих сил, и я поднял голову. Это меня парализовало! Я замер, как кролик перед удавом и не мог пошевельнуться. Я слышал, как открылась дверь и вошла Ольга, но ничего не мог с собой поделать. У меня горело лицо, ослабли коленки, я просто не мог подняться. Ольга подошла и молча остановилась рядом. Я постепенно приходил в себя, но так и не знал, что делать дальше.
- Тебе так нравится кукла, что ты не реагируешь на меня?
Я опустил голову к полу, боясь поднять ее, оперся руками о ковер, повернулся на коленях к Ольге и припал к ее туфельке.
- Расскажи, что ты здесь делал.
Слегка заикаясь, тихим голосом я рассказал всю правду. Все о том, как на самом деле к ней отношусь, как боготворю. Мне было легко это сделать, потому что я стоял перед ней на коленях, уткнувшись носом в ее ноги. Мне уже было все равно, что она подумает, что со мной будет дальше.
- Ты говоришь, мечтал поцеловать край моего платья? Я разрешаю тебе это сделать не с куклой. Только не торопись, . . .

поцелуй сначала ножки. Они тебе нравятся? Ты этого хотел?
Я не стал дожидаться повторного приглашения, боясь упустить момент, и стал лихорадочно покрывать поцелуями ноги девочки, ноги Ольги, ноги моей одноклассницы, ноги моей богини.
- Ну-ну. Не так быстро, поласковее, нежно?
Я последовал совету, а она сказала:
- Подожди, я сяду в кресло.
Ольга отошла в глубину комнаты, оставив меня стоять на коленях рядом с куклой. Села, положила ногу на ногу. Посмотрела на нас: коленопреклоненного одноклассника и свою куклу, поставившую его на колени, поманила пальчиком, и невинно улыбнулась. Я медленно, не поднимая глаз, глядя в пол, на коленках пошел навстречу своему счастью.
Она небрежно скинула туфельку и слегка приподняв, протянула навстречу мне босую ступню. Стоя на четвереньках я покрывал ее ножку поцелуями, облизывая каждый пальчик, просовывая язык между ними, сглатывая слюну, закрыв от удовольствия глаза. Судя по всему это понравилось, потому что она поменяла ноги, подставив . . .
для поцелуев другую. Минут пять я целовал, а она вдруг поставила их мне на плечи, зажав уши плотно-плотно, подтягивая к себе. Я придвинулся к креслу вплотную, оказавшись между ее коленями. Ольга сидела, откинувшись назад, закрыв глаза, вцепившись руками в подлокотники. Ее ноги лежали на моих плечах, мой нос упирался в ее платье, чуть прикрывающее белые трусики. Вдруг ее тело выгнулось, она слегка приподнялась и мое лицо мгновенно оказалось вплотную у белых, шелковых трусиков, Ольга вцепилась в волосы, прижимая мое лицо к себе, и я почувствовал губами влажную жаркую плоть девушки. О мои мечты! Чей сегодня день рождения? Кто получает необычные подарки? Я целовал, лизал, просто вдыхал волшебный запах молодого тела, девочки, ставшей сегодня взрослой девушкой. А она отзывалась на мою ласку тонким стоном радости.
(возможно продолжение).